Ai vantal raicë tiessen, ullumë hiruval i Malle Tera.
Приехал со Сказок. Если сейчас сяду писать отчет, полетит моя крыша далеко и со свистом, а у меня еще куча недописанных прогрузов на Путь по Грани. На игре я за отсутствием глаз старательно грел уши. Практической пользы от этого было мало, зато куча морального удовлетворения, когда минут через пять меня переставали замечать, и начинали рассуждать об интригах. А потом я запускал сплетни. Самый эмоционально сильный момент игры - последний час в Многограннике, когда в голове только две мысли - бегом отсюда, а то мы все умрем, и не бросать же двоих балбесов, которые нас не слышат и не видят, и выйти могут только сами, если захотят. Ощущение нависающей угрозы вообще было всю игру, особенно под конец, когда встал выбор между Городом и Многогранником, и я первый высказал мысль, что за полчаса до пушек нас в Многограннике быть не должно, ибо не город же разносить.
Привез я с игры пожизневые наблюдения за собой и офигел. Например, через кучу лет на полигоне вдруг понял, что вгружаюсь не головным мозгом, а чем-то другим, поэтому все, происходящее на игре (кроме пожизневки и выгруза) воспринимаю как должное. Персонаж живет, о чем-то думает, что-то чувствует, при этом ни малейших мыслей на заднем плане "сейчас я должен поступить так-то, потому что это в логике моего персонажа". Персонаж это решает сам, а после игры я вдруг обнаруживаю, что пожизневый я до многого бы не додумался. За Селестиной, например, я заметил, что решения она принимает гораздо быстрее и может принять тот факт, что если кому-то нельзя помочь, то гробиться из солидарности совершенно не обязательно. Еще одна мысль - по жизни я могу в упор не видеть того, что лежит у меня перед мордой, из моего внимания может выпасть все что угодно, от файла на рабочем столе до собственных носков. Но при этом я никогда не теряю игровые предметы на играх, там я всегда помню, что и куда положил. Вот такой зверь-собак.
Привез я с игры пожизневые наблюдения за собой и офигел. Например, через кучу лет на полигоне вдруг понял, что вгружаюсь не головным мозгом, а чем-то другим, поэтому все, происходящее на игре (кроме пожизневки и выгруза) воспринимаю как должное. Персонаж живет, о чем-то думает, что-то чувствует, при этом ни малейших мыслей на заднем плане "сейчас я должен поступить так-то, потому что это в логике моего персонажа". Персонаж это решает сам, а после игры я вдруг обнаруживаю, что пожизневый я до многого бы не додумался. За Селестиной, например, я заметил, что решения она принимает гораздо быстрее и может принять тот факт, что если кому-то нельзя помочь, то гробиться из солидарности совершенно не обязательно. Еще одна мысль - по жизни я могу в упор не видеть того, что лежит у меня перед мордой, из моего внимания может выпасть все что угодно, от файла на рабочем столе до собственных носков. Но при этом я никогда не теряю игровые предметы на играх, там я всегда помню, что и куда положил. Вот такой зверь-собак.